Не ожесточилось сердце от горя

Был обычный день понедельник 11 мая 1946 года. Ничто не предвещало беды. Стояла жара. Дул суховей

Пришёл сосед и попросил: «Алёша, помоги зарезать поросёнка…» Он посмотрел на соседа, подумал и ответил: «Нет, соседушка! Сегодня резать не будем, понедельник – день тяжёлый». Тот ему в ответ: «Кто примечает, тот и отвечает». Пошутили и разошлись.

Уже было совсем темно, когда Алексей спустился в подполье, достал бидон с горючим - лигроином. Начал добавлять его в гильзу, которая служила лампой, не потушив огня, жалея спичек. Вдруг раздался сильный хлопок, и вся комната занялась огнём. Алексея обдало горючей жидкостью. Одежда на нём вспыхнула. Он выскочил из дома.

Анна поняла, что дочь осталась в горящей комнате. Он слышит её крик: «Лёня! Люся в огне!» Возвращается, выносит дочь. Соседи быстро накрывают обгоревшую девочку покрывалом, тем самым спасая её.

Анна в панике, обезумев от страха, неслась за Алексеем и кричала «Лёня, падай! Лёня, падай!..» А он бежал, и никак ему не удавалось расстегнуть солдатский ремень, чтобы сбросить с себя горящую одежду, облитую лигроином. Несколько раз она его догоняла, пытаясь повалить, подставляя подножки. Он падал, но снова вставал и бежал, горя, как факел.

Она, с обгоревшими руками, ногами, лицом, звала на помощь, но рядом с ней никого не было.

Он упал, когда уже не было сил. Из одежды остались расплавленные от огня сапоги без голенищ и ремень, который он так и не смог расстегнуть. «Сними с меня сапоги…» – тихо попросил он жену.

Подъехал председатель на бричке. Обгоревшего Алексея подняли, завернули в простынь, увезли в военный госпиталь. Умер он госпитале, в сознании, через восемь часов, повторяя одно и то же: «Смерть - одна, но очень жалко жену и детей оставлять в такое тяжёлое время…» Да, смерть его догнала дома через десять месяцев после возвращения с войны.

Анна осталась одна, с двумя детьми. Сама обгоревшая, дочь - с ожогами. Сгорели дом, вещи, документы. Приютили их соседи. Ей не хотелось жить. Но только любовь к детям давали силы выжить, не наложить на себя руки…

Она сидела и всё говорила и говорила о своей прошлой жизни. Воспоминания её ушли в далёкое прошлое.

Ей было четыре года, когда отца Шадрина Семена Ивановича забрали на Гражданскую войну. Он вернулся через два года по ранению. Старший сын Пётр умер. Дочь Анна переболела оспой – лицо изуродовано. Она росла худенькой, высокой, была застенчива. Родители вели своё хозяйство, жили зажиточно. Отец и дед, хорошие строители, ходили по найму. Дома подрастали братья и сестры, помогали матери по хозяйству. Скота было много, своя земля. Новый большой дом выстроили. Работать умели.

Но настала коллективизация, и нужно было всё сдать в колхоз. Отец не хотел вступать в коллективное хозяйство. Тогда власть Черновского района Нижегородской области решила отобрать силой всё, а отца и семью - сослать на Соловки.

Отец с матерью бросают семерых детей на бабушку и дедушку, а сами уезжают в Сибирь. Анне - 16 лет, её забирают в НКВД на допрос. Продержав трое суток, её отпускают. Аня не знала, где её родители. Ночью, собрав кое-какие вещи в узелок, она ушла на станцию, чтобы уехать подальше. А куда, не знала.

На станции встретила знакомую, с ребёнком. Та ехала в Иваново, и Аня отправилась с ней. Нашли квартиру. Глашу (так звали знакомую) взяли на меланжевый комбинат, а Ане сказали: «Подрасти немного».

С раннего утра до позднего вечера бродила она по городу в поисках работы. Уже отчаявшись, решила вернуться домой и разыскать родителей, но тут увидела объявление: «Нужна нянька». Какое счастье! Аня торопилась и думала об одном – только бы успеть. Она успела, её взяли домработницей. Нужно было проводить ребёнка в школу, встретить после уроков. Потом отоварить карточки, приготовить обед, убрать квартиру. Плата за её работу – бесплатное питание.

Через год она ушла из прислуги. Пошла в газетный киоск. Ей эта работа очень нравилась. Киоск находился в Центральной гостинице. Приезжало много интересных людей. На неё обращали внимание. Аня была счастлива. Но однажды она встретила подругу из своего села, та рассказала, что сестёр и братьев выгнали из последнего дома, младший братик умер. Аня очень переживала, оплакивая его смерть.

Вскоре мать разыскала Аню и заставила вернуться домой. Сама опять уехала в Сибирь, а детей оставила на Аню. Летом дети работали в колхозе. Но умерла сначала бабушка, затем дедушка объявил голодовку и через 12 дней умер. Поэтому осенью Анна взяла тайком детей и уехала в Сибирь к родителям. Ей был 21 год - пора выходить замуж.

Две младшие сестры были замужем, а её никто не брал. В селе это считалось позором. И вот, договорившись с подружкой, тоже в детстве переболевшей оспой, они сбежали из колхоза. Доехали до Ростова. На вокзале жили трое суток, всё искали работу.

В это время шла вербовка на строительство Днепрогэса. Они решились. И попали в город Запорожье. Поселили их в бараке. Дали подъёмные. Началась новая жизнь. Каждый день, с 8 утра до 5 вечера, работали на стройке. Подносили на носилках каменщикам раствор и кирпич. Строили общежитие для рабочих. Они были довольны, усталости не знали. Зарплату давали вовремя. Стали приобретать наряды, ходить в кино, на танцы, веселиться. Думали, что крепко стоят на ногах. Но злодейка судьба ходила по пятам.

Однажды, возвратившись домой, пришли в ужас: комната пуста. Украли все вещи, деньги, документы, не во что было переодеться. Они приходили домой в рабочей одежде, принимали душ - и в постель. И так - до новой получки. Купили по ситцевому платьицу, новые туфельки.

В это время Аня знакомится с Алёшей. Он был не очень красив, не очень высок, но очень добрый, внимательный, любил работу. Он рос в большой семье, родителей не было, трудностей не боялся. В Анну влюбился сразу. Они поженились. Но вскоре Алешу забирают на Финскую войну, а она остаётся одна и ждёт ребёнка. Алёша возвращается с фронта цел и невредим. Вскоре у них родилась дочь Люся. Родители души в ней не чаяли. К тому времени у них была уже своя квартира.

Но счастье оборвала Отечественная война. Запорожье бомбили. Мужа забрали на фронт.

Вместе с другими беженцами Аня покинула город. Её качало из стороны в сторону – подходил срок рожать второго ребенка. Очень хотелось пить. Годовалый ребёнок плакал на руках. Из еды, кроме сушёной вишни, ничего не было. Деревня была уже близко, когда она услышала рёв немецких мотоциклов, ехавших следом за ней. Аня бросилась в огород одного из дворов, спряталась в погреб. Так она шла и шла, по пыльной дороге, не соображая, куда идёт, а снаряды рвались то впереди, то сзади. Слышит чей-то голос: «Аня, прыгай в окоп!..» Она была спасена, ребёнок накормлен.

К утру бомбежка прекратилась, люди стали потихоньку возвращаться на свои пепелища. Ютились по несколько семей в оставшихся домах. Вскоре Анна родила ещё одну дочь – Валюшку. Так она, с двумя детьми, и жила, работала в оккупации два года, мечтая о тех временах, когда придут наши солдаты, и вернётся её Алёша с фронта.

Смерть его пощадила. Вернулся он домой в августе 1945 года. Счастью не было предела. Хотелось сделать всё сразу. Восстановить разрушенный дом, купить корову, встать крепко на ноги, вернуться в свой город Запорожье. Ему всё было под силу. Но эта трагедия круто изменила жизнь…

В освобожденном селе, 1942 год. Анатолий Гаранин.

Она рассказывала о своей жизни, волнуясь, переживая заново всё, как будто это было недавно, помнила каждую подробность, горюя о родных любимых людях. Жизнь обошлась с ней очень жестоко. В ней было так мало солнечных дней, но память берегла их так свято. И только дочери, их было уже трое, принесли ей материнское счастье. Раиска родилась после войны, от второго брака, который тоже длился недолго. Муж погиб, и Анна во второй раз осталась вдовой. Наверное, поэтому она не роптала, не жаловалась на судьбу, и не ожесточилось её сердце от горя.

Анна – это моя мама Анна Семёновна Шадрина. Сухонькая, её рука так беспомощно лежит теперь на моих коленях. Я нежно глажу её натруженные руки, припадаю к ним губами. Смотрю на измождённое болезнью и старостью лицо и говорю: «Спасибо тебе, мамочка! За то, что ты выстояла, за то, что дала нам, твоим детям, жизнь, всегда поддерживала нас в трудную минуту. За то, что была терпелива с нами, любила нас всей своей нерастраченной любовью, отдавая нам всю себя без остатка. Спасибо за память об отце Романюк Алексее Максимовиче! Смогу ли я отблагодарить тебя за всё?»

Я с любовью и надеждой смотрю на тебя, в твои мудрые глаза и дорожу твоим советом. Я преклоняюсь перед тобой и горжусь тобой. Прости меня, мама!

Людмила Сухорученко

P.S. Мне 70 лет, пенсионерка, живу в городе Павловске Воронежской области, улица Победы, 43 «Б».

Источник: «Воронежская неделя», №18 (1951), 05.05.10г.