Судебный очерк. Цена беззакония – 200 тысяч

Преступление майора Евсюкова, расстрелявшего в столичном супермаркете случайных людей, потрясло страну. Да, это не может не волновать общество. В начале года Президент Медведев заявил о сокращении милицейских рядов на 20%. Однако по какому принципу станет проводиться такое секвестирование, сказано не было. Начнут ли вместо уволенных набираться новые люди, и если да, то по какому принципу? Или сокращать будут неугодных, а бравые «майоры евсюковы» останутся на местах? Острых вопросов множество, ясных ответов - нет.
Несколько дней назад в Воронежском областном суде завершилось судебное разбирательство. На скамье подсудимых сидели офицеры воронежской милиции.

Восьмого февраля 2008 года старший оперуполномоченный Центрального РОВД Воронежа Высотин собрал оперуполномоченных Салманова, Подорожного, Назарова и сказал, что на одной из квартир необходимо провести обыск. Расследуется уголовное дело по угону иномарок, и есть информация, что хозяин квартиры Лущиков причастен к этому. Постановление суда о проведении обыска в доме №2 по улице Пограничной было получено. Высотин позвонил своим знакомым Коротких и Гладуну, пригласил их поучаствовать в мероприятии в качестве понятых. Спустя пару часов все собрались у элитного дома в центре Воронежа. Стали ждать появления подозреваемого гражданина.

Лущиков приехал ближе к вечеру. Когда он подошел к своей квартире и достал ключи, к нему приблизился Высотин, показал служебное удостоверение и постановление суда о проведении обыска. Открыли дверь и, не мешкая, приступили к делу, причем понятые принимали в обыске самое деятельное участие. Когда по их репликам подозреваемый понял, что все они хорошо знакомы друг другу, Лущиков возмутился и потребовал пригласить в качестве понятых любых других людей, сказал, что честности и объективности этих «представителей общественности» он не доверяет.

- Значит, не доверяешь? – переспросил его Гладун и мощным ударом кулака свалил хозяина квартиры на пол.

Лущиков пробовал приподняться, однако «понятой» крепко наступил ботинком на его шею, и поверженный человек затих. Но едва милиционеры отошли в сторону, он вскочил, распахнул окно и стал звать на помощь. Кричавшему заломили руки, связали ремнем и посадили на пол. Предупредили, что «если пикнет» и будет «возникать», пусть пеняет на себя. Хозяин квартиры «возникать» больше не решился, ибо понял, что дела его плохи.

В шкафах были обнаружены жестяные банки и газетные свертки с веществом, похожим на марихуану, полиэтиленовые пакетики с порошком белого цвета, россыпи разноцветных таблеток без упаковок и упаковки медицинских препаратов. Милиционеры складывали найденное на стол и «доброжелательно» поясняли Лущикову, на сколько лет колонии всё это потянет. Подписывать протокол обыска Лущиков отказался, и его повезли в РОВД Центрального района.

Пока ехали, у Высотина созрел план, которым он и поделился с Гладуном. Тот одобрил задуманное. Задержанного привели в кабинет и предложили ему «мировое соглашение». Состояло оно в следующем. Наркотики, которые оперативники обнаружили в квартире, тянут на значительный срок заключения. Причем, по уголовному делу будет отвечать и жена Лущикова – Мария. За хранение и распространение опасного зелья её привлекут в качестве соучастницы преступления. Но есть другой вариант: Лущиков передает оперативникам 200 тысяч рублей, тогда материалы обыска следователям не отдаются и уголовное дело не возбуждается.

Задержанному предоставили время подумать. А тем временем, уже ближе к ночи, в РОВД привезли Марию, объяснили ей ситуацию и завели в кабинет, где она увидела наручники на руках мужа и кровоподтеки на его лице. После свидания напуганную женщину отпустили восвояси. Однако, по утверждению работников РОВД, домой она не пошла, а «встала возле проходной во двор милиции и стала ругаться матом». Очень вовремя на месте происшествия оказались милиционеры Салманов и Подорожный. Они якобы пошли в ближайший киоск за сигаретами. Блюстители порядка и нравственности сделали замечание Лущиковой, но она «пошла за ними и по-прежнему ругалась неприличными словами».

На неприлично ведущую себя женщину составили протокол об административном правонарушении. Теперь на законном основании Марию Лущикову можно было задержать в милиции на 48 часов.

Просидев ночь в камере, молодая женщина поняла, что здесь с ней может всякое случиться, и угроза уголовного дела – не пустые слова. Она говорит Высотину, что согласна заплатить 200 тысяч рублей за освобождение и закрытие уголовного дела, но для этого ей необходимо связаться со знакомыми. Лущиковой дают сотовый телефон. После нескольких звонков женщина заявляет вымогателям, что в течение дня деньги будут собраны.

Далее в игру вступает некий посредник, фамилию которого следствие так и не смогло установить. Звали его якобы Николай. Он должен был получить пакет с деньгами и передать его мздоимцам. Очевидно, передал, потому что вечером 9 февраля Лущикову отпускают домой. Слово «очевидно» тут к месту, потому что ни таинственного «Николая», ни следов взятки следователи найти не смогли.

Самого Лущикова через трое суток тоже освободили. Платить деньги за выкуп, он категорически отказался, а задерживать в РОВД без предъявления обвинения больше трех суток нельзя по закону.

После освобождения супруги пошли в Прокуратуру Центрального района, и закрутилось уголовное дело. Впрочем, слово «закрутилось» тут не подходит, поскольку расследование шло неторопливо, и у обвиняемых была масса времени, чтобы спрятать концы в воду. Но как бы там ни было, бывшие «опера»-обвинители сами сели на скамью подсудимых.

Прокурор Сергей Хорошев, поддерживающий обвинение в областном суде, тщательно готовился к каждому заседанию и в заключительном слове потребовал по статьям 159 и 286 Уголовного Кодекса РФ «Мошенничество» и «Превышение должностных полномочий» Алексею Высотину определить 4 года 5 месяцев колонии общего режима, по этим же статьям Игоря Гладуна наказать 3 годами 11 месяцами лишения свободы, Вадиму Салманову и Артему Подорожному 3 и 2 года лишения свободы считать условными.

Адвокаты подсудимых старательно искали аргументы в пользу своих доверителей. Их оказалось немало – благодаря откровенно слабой работе следователей. Многие доказательства были зыбкими, неопределёнными, малоубедительными. Десятки страниц уголовного дела посвящены, например, исследованию телефонных переговоров, которые велись Марией Лущиковой, чтобы получить у знакомых 200 тысяч рублей для своего освобождения. Но полные недомолвок телефонные переговоры можно было трактовать и так, и эдак, а более существенных доказательств вымогательства взятки у обвинения не оказалось.

Следователи не смогли (или не захотели) найти таинственного получателя и перевозчика денег «Николая». Не смогли обнаружить и самих денег, которые якобы принял Высотин. Обвиняемый, естественно, уверял, что никаких денег он и в «глаза не видывал».

Обвинения в превышении должностных полномочий во время обыска в квартире, по мнению защиты, можно было толковать двояко. К подозреваемому гражданину приходят сотрудники милиции, представляются как положено, показывают удостоверения, предъявляют решение суда о производстве обыска. В этот момент у любого подозреваемого могут путаться мысли и зашкаливать эмоции. Тем не менее, честный человек будет вести себя спокойно, а потом, в случае несогласия и неправильного поведения пришедших, может подать жалобу прокурору.

Лущиков, как бывший работник правоохранительных органов, тем более должен был это понимать. А он вдруг оказывает сопротивление, распахивает окно, призывает на помощь, проходящих по улице граждан. Естественно, его вынуждены усмирять, связывать руки ремнем. Вполне возможно, не обошлось без двух-трех тумаков. Да, в Законе «О милиции» рукоприкладство не прописано, но в данном случае на уголовное дело оно не тянет, поскольку появление у потерпевшего царапин и синяков было спровоцировано им самим.

Кстати, показания потерпевших, данные в предварительном следствии и судебном процессе, оказались весьма противоречивы, и это наводило на мысль, что супруги либо что-то скрывают, либо специально запутывают дело. По словам Лущикова, например, когда он сделал попытку убежать из РОВД, его «догнал Высотин, сбил подсечкой, а Салманов с Подорожным стали избивать ногами по различным частям тела, после этого Подорожный надел на меня наручники, и они продолжали избиение…»

Картина избиения беззащитного человека милиционерами – зрелище отталкивающее. Но беда в том, что этот эпизод потерпевшими, свидетелями и обвиняемыми трактовался по-разному, и каждое утверждение вызывало сомнения. Более того, показания Лущиковых не всегда совпадали, а порой и противоречили друг другу. Так что с адвокатами можно согласиться: во многих эпизодах реальная вина подсудимых определяется не слишком убедительно.

Слушал показания свидетелей, объяснения подсудимых, доводы обвинения, защиты - и не раз возникала мысль: не понадобилось ли кому-то устроить показательную порку милиционерам? Вот и решили «прищучить» Высотина и двух его младших коллег Салманова с Подорожным. Заявление, мол, на них поступило – пусть отвечают.

Конечно, на фоне творящихся в стране беззаконий, многомиллионных взяток и кровавых разборок злодеяние воронежских ментов выглядит потасовкой нашкодивших подростков. Но позиция прокуратуры должна была, очевидно, утверждать: любое, даже незначительное, нарушение закона должно строго наказываться.

Тем, кому довелось соприкасаться с работой правоохранительных органов, не очень-то поверят в такие принципиальные намерения. Разве в совсем недавние годы не унижали человеческое достоинство, не били, не пытали в милицейских застенках? Всё было. Обезумев от пыток, несчастные люди выпрыгивали из окон районных ОВД, ломали себе позвоночники, на всю жизнь оставаясь калеками. «Коммуна» уже писала об этом. Реакция власти – нулевая. И мздоимства было через край. Дошло до того, что под предлогом поиска краденого проводились обыски в квартирах, потом ценные вещи вывозились в РОВД и там исчезали. О действиях блюстителей закона Центрального района тоже рассказывала газета, и вновь никакой реакции.

Нынче-то что всполошились? Может быть, план по «оборотням в погонах» спущен, и его незамедлительно надо выполнять? Конечно, то, что произошло на воронежской улице Пограничной, а потом в РОВД, на «серьезное очищение рядов» не тянет, но даже такое дело можно подверстать под активную борьбу с негативными явлениями и успешно отчитаться в Москве.

Да, при обыске в квартире Лущикова милиционеры превысили свои полномочия и без тумаков не обошлись: непослушного хозяина начали «воспитывать» кулаками. Безусловно, «доблестные пинкертоны» должны быть наказаны. Но давайте и о другом подумаем.

В обыскиваемой квартире обнаруживается целый склад наркотиков. Казалось бы, на наркодилеров надо немедленно заводить уголовное дело, и они ,так же, как их обидчики, должны сесть на скамью подсудимых в соседнем зале областного суда. Однако ничего подобного не происходит. Супруги Лущиковы благоденствуют на свободе, всё происшедшее забыли, очевидно, как страшный сон, и даже в суд решили не ходить. Странная у нас какая-то борьба с хранителями пагубного зелья!

Конечно, ни милиционер Высотин, ни человек без определённых занятий Гладун на роль невинно пострадавших в этой борьбе не подходят. Могла у Высотина возникнуть мысль - «раскрутить» наркодилера на 200 тысяч рублей? Конечно, могла, и лучшего пособника, чем Гладун, ему и искать не нужно было. Этот молодой мужчина не первый раз на скамье подсудимых. Пять лет назад его уже судили за преступления, совершенные в Таловском районе. Там он вместе со своими родственниками занимался весьма неблаговидными делами. Чтобы выжать из местного предпринимателя деньги, душил его, грозил «оторвать голову», обливал дизельным топливом и демонстративно доставал спички. За подобные «силовые воздействия» в феврале 2007 года получил два года (условно), но Верховный Суд посчитал наказание слишком мягким, и Гладуну назначается три года в колонии общего режима и штраф в сто тысяч рублей.

Не успели покрыться архивной пылью страницы прошлого уголовного дела, как он впутывается в новое преступление, на улице Пограничной. Случайно ли Высотин пригласил его на дело? Не очень-то в это верится. Гладун – сильный, наглый, плюющий на законы бывший мент. Приглашенный в качестве понятого, то есть нейтрального наблюдателя, он самолично расширяет круг своих полномочий. Вспоминает свои предыдущие навыки и кулаками показывает Лущикову, «кто в доме хозяин». Потом активно участвует в обыске, едет в РОВД и там не сидит без дела. Удивительная ситуация: посторонний человек, которого когда-то выдворили из милиции, активно помогает «наводить порядок», свободно гуляет по кабинетам РОВД, лупит непонравившихся ему подозреваемых. А мимо ходят люди в погонах, дававшие присягу, и совершенно спокойно воспринимают всё происходящее. Или для большинства «защитников народа» главная задача - любой ценой достигнуть цели? Их же учили, что победителей не судят. Может быть, теперь, когда «победителей» стали судить, милиция наконец научится думать, а не только кулаками махать.

Высотин заявляет, что у него и мысли не было вымогать деньги у Лущиковой. В таком случае, зачем в 10 вечера привозить её в РОВД, демонстрировать избитого мужа, сидящего в наручниках, а потом и ей пообещать несладкую участь, если не будет «благоразумной»? Хотя, с другой стороны, доказательств причастности Высотина к получению 200 тысяч у обвинения действительно нет. А может быть, их не там искали?

Сыщиков понять можно, у них, конечно же, есть корпоративная солидарность и сочувствие к сидящим на скамье подсудимых «операм». Открыто это не афишируется. Но нарушившие закон делятся для людей в погонах на две категории – «наш» и «не наш». Вот, кстати, картинка из зала суда. Журналистам часто приходится наблюдать, как конвой подсудимых и судебные приставы жестко пресекают любую попытку общения с людьми в клетке. В этот раз до начала заседаний и во время перерыва родственники активно общались с подсудимыми, но служивые упорно «не замечали» нарушения инструкций.

Таким оказалось очередное дело из истории воронежской милиции. Что касается ещё двоих обвиняемых – Салманова и Подорожного, – то они не были лишены свободы. Исправно приходили на заседания суда, молча сидели на передней скамье зала судебных заседаний, на их лицах не было ни раскаяния, ни переживания. Последнее слово этих подсудимых было похоже на лепет школяров, оправдывающихся за невыученный урок: «Отпустите нас, мы не виноваты». Видимо, в школе милиции не учат отвечать за содеянное.

Это дело не вызвало интереса у общественности: в нем не было заказных убийств и многомиллионных взяток. Но именно оно со всей определённостью ещё раз показало, что в условиях бесконтрольности и вседозволенности, в условиях огромного числа соблазнов, желания жить широко и богато способен деградировать самый честный и способный работник, какой бы пост он ни занимал. Тлетворный дух наживы пронизал сегодня все правоохранительные органы снизу доверху. Сержанты, майоры и генералы сменяют друг друга на скамье подсудимых.

Не одну неделю размышлял над приговором судья Воронежского областного суда Андрей Новосельцев. Снова и снова изучал документы десяти томов уголовного дела: показания свидетелей, заключения экспертов, доводы защитников. И вот наконец в тишине судебного зала оглашается приговор.

За мошенничество и превышение должностных полномочий Алексей Высотин проведет в колонии общего режима четыре года, а после освобождения два года не сможет занимать должность в правоохранительных органах. Игорю Гладуну срок пребывания за колючей проволокой определен в три года шесть месяцев. Такой же срок наказания определен и Вадиму Салманову, но лишен свободы он не будет, хотя после отбытия наказания два года не сможет работать в милиции. Назначая наказание Артему Подорожному, судья счел возможным применить к нему санкции статьи 64. За активное содействие раскрытию преступления она определяет наказание ниже низшего предела: полтора года (условно).

Как сложатся судьбы этих молодых людей, зависит от них самих, но, скорее всего, на их работе в милиции будет поставлен крест. С таким пятном в биографии о дальнейшем продвижении по службе говорить не приходится. Однако в этом никто не виноват, они сами подрубили свою мечту.

Автор: Борис Ваулин.

Источник: «Коммуна», № 69 (25500), 14.05.10г.