Поиски и находки. Его редактором был Бунин

20.05.2010

Сегодня, в 93-й день рождения «Коммуны», мы раскрываем ещё одну неизвестную страницу истории нашей газеты

В книге «Летописцы из «Коммуны» корреспонденту губернской газеты Льву Марковичу Василевскому уделено всего лишь пять с половиной строк. Сказано, что он пришёл в редакцию на место Бориса Бобылева (это происходило в 1918 году), что по профессии он врач, а писал о событиях культурной жизни Воронежа, заметки о книгах, о новых журнальных публикациях и печатал свои стихи.

Вот и всё.

Больше я никакой информацией не располагал.

Прошло три года, поиск продолжался, и вот теперь из самых разных источников начала складываться спрятанная доселе в архивах и в подшивках старых газет и журналов – и не только воронежских - биография некогда известного журналиста, поэта, писателя, драматурга, литературного критика и переводчика Льва Василевского.

Он родился в 1874 году, в Полтаве, в семье ремесленников. Писать стихи начал в семнадцать лет. Их одобрил и поддержал начинающего автора В.Г.Короленко. Собственно, и политические взгляды молодого поэта оказались очень близки взглядам самого Короленко: он так же, как и мэтр русской литературы, был революционным демократом по убеждениям.

Удивительная деталь: стихи Льва Василевского попали и в руки нашего земляка Ивана Алексеевича Бунина (на ту пору он жил в Полтаве, это 90-е годы девятнадцатого века). Он даёт «добро» на публикацию. Более того, самолично берётся «довести их до ума», редактирует и, как бы сказали сейчас, продвигает к публикации.

Дочь писателя, доктор медицинских наук (пошла по первой отцовской профессии) Наталья Львовна, разбирая семейный архив, обнаружила рукописный журнал Льва Марковича Василевского «В часы досуга», относящийся к 1891-897 годам, письма, книги с дарственными надписями известных писателей. Среди них оказалась и бунинская повесть «Деревня», вышедшая в «Московском книгоиздательстве» в 1910 году. На ней Иван Алексеевич Бунин собственноручно сделал надпись: «Льву Марковичу Василевскому в знак прекрасного расположения и уважения. Ив.Бунин».

…Сначала брат Ивана Алексеевича Бунина, Юлий, приехал на место работы и жительства в Полтаву, а потом и сам писатель. Здесь он прожил с 1891 по 1897 годы, где, как разыскали тамошние краеведы, снимал комнату в доме Волошиных. Довольно быстро он сходится здесь с местной творческой молодёжью, среди которых оказался и Лев Василевский. Молодые полтавские поэты знали Бунина-литератора, относились к нему с глубоким уважением, считались с его мнением.

В ту пору Бунин как раз и знакомится со стихами Василевского, читает их внимательно, синим карандашом делает пометки на полях отдельных стихотворений. Первая такая пометка появилась в тексте стихотворения «Аккорды полились, гармонии полны», которое было написано в 1892 году, последняя – в стихотворении «Как страстно я любил», относящемся к 1895 году.

Именно под влиянием Бунина у Василевского проявляется интерес к украинской тематике. Он переводит стихи Б.Гринченко, М.Старицкого. А когда в мае 1892 года в Полтаве выступала известная в то время актриса М.К. Заньковецкая, молодой поэт откликается посвященным ей стихотворением. Видел её на сцене и Бунин, о чем он впоследствии вспоминал в «Жизни Арсеньева».

В Орле, в литературном музее имени И.С.Тургенева хранится одно из писем Василевского, адресованное Бунину. Лев Маркович, посылая в 1908 году Бунину свои стихи для сборника «Земля», так охарактеризовал влияние маститого писателя на свою поэтическую судьбу:

«Когда-то, в Полтаве, вы были моим литературным крёстным отцом, впервые послав в печать несколько моих стихотворений. С этого времени мне случалось встречаться с вами очень редко, случайно и мельком, но особое, непередаваемое словами отношение к вам как к крёстному отцу сохранилось у меня доныне. И оттого моя любовь к вашим стихотворениям овеяна каким-то особым ароматом юности и благодарностью к воспоминаниям».

А годом позже у Бунина увидел свет второй том его «Стихотворений». Василевский в «Речи» откликается на это событие в литературной жизни России рецензией: «Радостно встретить среди этой кучи макулатуры книгу длительного значения, сборник устойчивой красоты».

Однако вернёмся во времена первой русской революции, активным участником которой стал Лев Василевский. Именно в те дни появляются в печати первые его революционные стихи. Их печатают санкт-петербургский большевистский журнал «Наша мысль» и московский партийный журнал «Истина». Имя Василевского становится известным в демократических кругах. Более того, его стихи читают публично, на так называемых утренниках, а некоторые были положены на музыку.

К годовщине Русско-японской войны Василевский пишет стихотворение «Красный смех» и посвящает его писателю Леониду Андрееву. Цензура тут же запрещает его к печати. Но, вопреки запретам, «Красный смех» звучал со многих сцен и трибун.

Вот характерный пример его поэтического творчества – стихотворение «Предельное и беспредельное», относящееся к 1906 году.

Предельна досягаемость
Властительной картечи,
Безмерна изменяемость
Правительственной речи.

Предельна убедительность
Посула и обмана,
Но без границ вместительность
Сановного кармана.

Предельно обаяние
Штыка и пулемёта,
Бездонно одичание
«Слуги и патриота».

Предельны дарование
И ум министров рати,
Бескрайни наказания
За смелый тон печати.

Предела нет глумлению,
Поругана свобода,
И нет конца терпению
У русского народа!

Через год в социал-демократическом издательстве «Голос» появляется сборник революционной поэзии «В грозу». Чуть позже - ещё один :«Набат», который был конфискован полицией, а его составителя, Василевского, арестовывают и отдают под суд.

Всё больше и больше имя Льва Василевского приобретало известность, и не только в литературных кругах, но и в артистической среде, у художников. Он водит дружбу с Самуилом Маршаком, Корнеем Чуковским, Тамарой Щепкиной-Куперник, Арк.Буховым, Н.Тэффи, Сашей Чёрным, Всеволодом Мейерхольдом, Верой Комиссаржевской. Завсегдатай «Кружка молодых» и Литературно-художественного общества он не раз бывал в Пенатах у Ильи Николаевича Репина, участвовал в знаменитой «Чукоккале» у Корнея Ивановича Чуковского.

Но, будучи врачом, как и Антон Павлович Чехов, он и с медицинской практикой не порывал. До Октябрьского переворота и во время его Василевский работает старшим врачом русского военного госпиталя в Свеаборгской крепости.

Революцию он принимает сразу и безоговорочно, оказывается на Южном фронте, в Воронежской губернии. В наших краях Василевский начинает главным врачом госпиталя войск ВЧК, и только впоследствии приходит в «Воронежскую коммуну». Здесь он работает после того, как из газеты уже ушёл поэт Владимир Нарбут, входивший в группу акмеистов, в которой состояли Ахматова и Гумилёв, Мандельштам, Зенкевич и Городецкий. Нарбут, который много писал для газеты – а он являлся одним из соредакторов, – как известно, начал ещё издавать и литературный журнал «Сирена». На его страницах появилась и «Декларация» московских имажинистов, и стихи представителей этого, как считал Василевский, формалистического течения – С.Есенина, Р.Ивнева, А.Мариенгофа, В.Шершеневича.

Лев Василевский, судя по его публикации «Кафе снобов (Письмо из Москвы»), крайне негативно относился к представителям этого литературного направления. Читаем:

«…У входа столик с имажинистской литературой: так же нелепо, вызывающе броско, но тонко рассчитаны брошюры на «эпатирование», как это было и у футуристов. Но Боже вас сохрани смешать их с футуристами или хотя бы только сравнить с ними: большего оскорбления имажинист не может себе представить… Стержень «кафе» - молодой поэт Вадим Шершеневич, даровитый и культурный человек, с которого, я убеждён, всё это полунарочитое манерничанье, как шелуха, очень скоро и притом бесследно соскочит… И вот Шершеневич читает жующей, перемигивающейся с барышнями, молчащей толпе свой «опыт небольшого романа». В течение свыше часа, то и дело неторопливо и солидно отпивая сахарной воды, автор «эпатирует» свою публику, огорошивает её неожиданностями».

Как вспоминал сын Василевского, доктор исторических наук Константин Львович Селезнев (Василевский), «отец успевал очень многое. В Воронеже в 1918-1919 годах он создал литературно-художественную газету «Огни», редактировал «Театральное обозрение». По его инициативе Ревком посылает в уезды Воронежской губернии «агитгруппы», в которых участвовали журналисты и актёры».

В это же время Лев Маркович продолжает свою переводческую деятельность. В Воронеже он осуществил перевод пьесы Б.Бьернсона «Тора Парсберг и Пауль Ланге». Тогда же, в боевом девятнадцатом году, она и была напечатана.

В двадцать втором году Василевский возвращается в город на Неве, сотрудничает с газетами «Петроградская правда», «Жизнь искусства».

Умер Лев Маркович в 1936 году. Похоронен на Литераторских мостках Волкова кладбища в Санкт-Петербурге.

Автор: Виктор Силин.

Источник: «Коммуна», № 72 (25503), 20.05.10г.