Земляки. Пересмешник Давидович

А дом-то у него желтый!

Правда, побелка за много лет выгорела и вылиняла от солнца и дождей.

Дорожка, вымощенная грубым булыжником, протянулась по всему двору, до самых сараюшек, местами заметно похилившихся и скособочившихся.

На ветру полоскалось разношёрстное бельё.

Ни дать, ни взять – обстановка восьмидесятилетней давности.

Через остатки шлакоблочной ограды виднелась и соседняя постройка. Но тут уже явно был конец позапрошлого века: кирпичная кладка первого этажа от времени стала почти черной, а второй этаж – деревянный, полностью трухлявый – в любой момент может обвалиться.

Аркадий Давидович (он же Фрейдберг Адольф Филиппович), в трусах до колен и с голой грудью, местами поросшей седой растительностью, загорал, стоя на дворовых булыжниках.

После яркого, ослепительного июньского полдня тёмный, обшарпанный подъезд с подслеповатой лампочкой под потолком, с шаткими, в любой момент готовыми обвалиться перилами лестницы, показался каким-то склепом или катакомбой.

В этом доме у классика отечественной афористики и писателя-юмориста Аркадия Давидовича – «коммуналка» в 13,6 квадратных метра.

Коридорчик шириной с мужские плечи пятидесятого размера (пятьдесят второму уже будет тесно) и собственно жилая каморка, где есть подобие спального места, два венских стула, три этажерки и зеркало, в котором трудно что-либо разглядеть.

Сам Давидович считает, что живёт в музее. Точнее – в музее афористики и юмора. Конечно, главными экспонатами здесь являются книги самого Аркадия Филипповича (ну и в соавторстве с Владимиром Котенко; было ведь время, когда они, «воронежские Ильф и Петров», творили вместе, издавали сборники в Москве и Воронеже, печатались в «Крокодиле», «Правде», «Литературке» и, конечно же, в «Коммуне» и «Молодом коммунаре»), собрание картин его подруги и музы Валентины Золотых и – афоризмы, изречения, крылатые слова и фразы великих и сильных мира сего, которыми исписаны стены и потолок.

Хоть сейчас Давидович готов отдать домашний музей городской власти, а сам перейти жить в свой сарайчик.

И это не шутка. Давидович на всё готов, лишь бы его мечта воплотилась в реальность.

Уже много-много лет он вынашивает эту идею и при любой возможности пытается донести её до власть предержащих.

Но, увы, они Давидовича не слышат.

Или не хотят услышать. Тут уж, как ни крути, но хуже нашего народа – только его избранники.

Вообще, любого человека легко обидеть. А тем более – Давидовича.

Как-то приезжал выступать в Воронеж Михаил Жванецкий. Наш Аркадий каким-то чудом напал на известного сатирика, подарил ему свои книги и напросился на его выступление.

Жванецкий книги принял, но слово не сдержал.

Не пустили тогда Давидовича в Воронежский театр оперы и балета.

Обидно ему за такое отношение и по сей день. Но всё равно «срезал» он Жванецкого. В огромнейшем фолианте, в котором собраны афоризмы «всех времен и народов», у Жванецкого – только три таковых нашлось, а у нашего Давидовича – за тысячу перевалило. Так что, как говорит сам Аркадий Филиппович, жлобы – это наши младшие братья, возомнившие себя старшими.

Письменного стола у него нет. Потому пишет Давидович в любом положении, но чаще всего – сидя на стуле, подложив под тетрадку или листок бумаги какой-нибудь увесистый том. Таких книг у него много. Особенно с его афоризмами.

За день может исписать афоризмами не один лист бумаги, типа: «Грешный отсутствием грехов» или «Скромность – добродетель, на которую клюет порок», или «Богу – богово; кесарю – кесарево, а человеку – первое, второе и третье».

Потом половину или значительно больше из написанного может порезать на ленточки и пустить в отход за ненадобностью. Сам видел целую кучу «лапши» – полосок с готовыми фразами – и даже потихоньку две из них прибрал на память в карман: «Она выглядела, как постель, которую надо постелить».

А что – недурно! Даже очень недурно.

Если б не знал, что забракованная фраза принадлежит Давидовичу, то мог бы заподозрить, что это ильфопетровская заготовка из какого-нибудь их совместного блокнота.

Аркадий Давидович, июнь 2010 года. Фото Михаила Вязового.

Давидович – коренной воронежец. О себе он так написал: «Я родился в районе Щепного рынка – это в самом центре, где сейчас институт связи. Моя мама была детским врачом, отец – венерологом. Обычная, короче, еврейская семья…»

Но и в еврейских семьях появляются на свет субъекты «из ряда вон».

Ни аптекарем, ни скрипачом, ни математиком, ни даже шахматистом Аркаша не захотел становиться ни за какие деньги. Мама, Раиса Соломоновна, конечно, поначалу очень расстраивалась. Но потом даже она смирилась. «Раз ты ни на что не способен, - сказали родители, - пойдешь в сельскохозяйственный институт. На инженера-механика».

И он им стал.

Вы видели когда-нибудь еврея-колхозника, работающего на тракторе? Если нет, то советую вам пообщаться с Давидовичем. Он, правда, не в колхозе, а в совхозе в Рязанской области начинал свой трудовой путь, но ничуть об этом не жалеет. «Если придется, я и сейчас, в свои восемьдесят, сяду за трактор. И вспашу, и забороную, и культивацию проведу так, что целая комиссия не сможет придраться», - заявил Давидович гордо.

И я ему верю на «все сто».

Потому что спустя какое-то время профессии тракториста он учил уже ремесленников, которые ехали поднимать целину.

Да и вообще, работа на земле, думаю, приучила его на многие вещи смотреть философски: «Мы привычно живем той жизнью, которой жить нельзя, но иначе нам не выжить». Сказано ведь такое не от хорошей жизни, а от большого ума и опыта.

В словах этих столько сарказма, сколько и грусти с печалью.

Он только кажется весельчаком и балагуром. На самом деле глаза у него очень грустные. Потому что знает то, о чём другие даже и не догадываются. Ну, например, что и жизнь, и любовь, проходят – потому что их ждут другие.

…У Давидовича по-прежнему лёгок, пружинист шаг. Его пять раз на день можно увидеть на проспекте Революции с сумкой через плечо.

Он всё так же не смотрит по вечерам телевизор по той простой причине, что у него никогда его не было; как не было и письменного стола.

Вот я и думаю, почему бы его единокровным соплеменникам, среди которых столько богатейших людей, не помочь Давидовичу: квартирку благоустроенную подарить, издать его собрание сочинений. Поверьте, на пять томов, как и у Жванецкого, у него наберется. А может быть, и больше.

Ведь он у них, как и у нас с вами, один такой, Аркаша Давидович…

Автор: Виктор Силин.

Афоризмы Аркадия Давидовича всегда попадают, что называется, в десятку. И всё-таки мы попросили автора накануне его юбилея, самого отобрать десять самых-самых афоризмов.

Вот они:

По шутам судят о королях.
На наш век хватит средневековья.
Делай то, что хочешь, но так, чтобы не лишиться этой возможности.
Всё проходит, но что-то остаётся. Видимо то, что прошло.
Да, я проспал эпоху, но зато с какими женщинами!
Любовь проходит. Ведь её ждут другие.
России нужен диктатор. Но им должен быть демократ.
Место под солнцем досталось пустыне.
По западному пути, но дорогами Востока.
Афоризмы – это мои дети, родившие меня.

Источник: «Коммуна», № 85 (25516), 11.06.10г.