22 июня – День памяти и скорби. За колючей проволокой

С мамой, Марфой Петровной, двоюродной сестрой Анастасией, бабушкой Василисой и другими земляками оказался в концлагере Алексеевки, который в то время был поселком в Воронежской области. Нас сначала загнали в церковь (якобы как партизан), затем в спешном порядке выстроили в колонну и отправили подальше от линии фронта. Не дав ни минуты на сборы, фашисты гнали людей плетками по селам до самой Алексеевки, расстреливая на ходу отставших и немощных.

Отвели нас, как выяснилось позже, на Базарную площадь и разместили в пустующих бараках. На голую землю, как скоту, набросали вонючей соломы и заперли на замок. Помню, как мама развязала маленький узелок и достала для меня сухарик – кусочек черствого, уже окаменевшего хлеба. В суматохе слышались выкрики полицаев и грубая ломаная речь мадьяр на русском языке. Детским сердцем я не понимал, что происходит, а только слышал слова матери: «Спи… Тихо, не плачь…»

Один раз в день в нашем помещении раздавался резкий стук в дверь, скрипели замки: фашисты приносили еду – похлебку с требухой и квашеную капусту. Как-то я отошел в сторону от матери, приблизился к двери и посмотрел в щель. Вижу – кругом стоят столбы, обтянутые колючей проволокой, а по углам нашего лагеря – вышки с автоматчиками в длинных шинелях. Фрицы поглядывали по сторонам и время от времени бросали какую-то еду бегающим внизу собакам.

К нам часто врывались озверевшие мадьяры и тащили мужчин, а иногда и женщин, в специальную комнату для допроса. Слышалось: «Ду бист коммунист, партизан!..» Многие из допрашиваемых не возвращались назад.

Стоял суровый январь 1943 года.

Внезапное наступление советских войск ошеломило фашистов. Никто и не подозревал о такой битве, как Острогожско-Россошанская наступательная операция. Немцы начали спешно покидать свои позиции. На Верхнем и Среднем Дону был настоящий «малый Сталинград».

В тот момент в Алексеевском лагере все притихли: чего-то ждали, на что-то надеялись, сами же мысленно готовились к встрече с нашими солдатами. Алексеевку освободили от фашистов, всех выпустили из бараков, распределили по хатам.

Запомнился случай, когда один из солдат вручил мне баночку со сгущенным молоком да кусочек сахара. От наших воинов мы узнали, что 12 января 1943 года моё родное село Урыв было освобождено от немцев.

Солдаты ушли на запад, а мы остались в Алексеевке: нас приютили добрые люди. В марте наконец перебрались домой. Жить, правда, было негде: дома сожжены, кругом – снаряды, подбитые танки с черными крестами, окопы, воронки, сбитые самолеты… Но жизнь продолжалась.

И продолжается сейчас.

Автор: Михаил Волков, член Союза журналистов России.

Источник: «Воронежская неделя», №24 (1957), 23.06.10г.