Профессия. «Хочу защищать людей»

Много лет назад выпускник сельской школы из Зауралья Гена Маклаков приехал в Свердловск, поступать в юридический институт. В заявлении, поданном в приемную комиссию, он написал: «Хочу защищать людей». Конкурс был – 12 человек на одно место, тем не менее абитуриент стал студентом.

Наивное желание сельского подростка оказалось пророческим для его судьбы. Вот уже более 35 лет Геннадий Андреевич Маклаков работает адвокатом и защищает людей. Людей разных – здесь и оступившиеся, нарушившие закон, здесь и пострадавшие от беззакония, здесь и те, кому в трудной жизненной ситуации оказалась нужна юридическая помощь опытного специалиста.

А опыта Маклакову не занимать: вот уже два десятка лет он руководит адвокатской конторой и воспитывает молодых коллег. Два года назад его коллектив удостоился звания лауреата Национальной премии «Триумф» в области адвокатуры.

Геннадий Андреевич Маклаков. Фото Константина Толоконникова.

О преданности профессии, о проблемах адвокатской службы, о коллизиях, в которых оказываются молодые юристы, журналист «Коммуны» ведет беседу с членом президиума Воронежской областной коллегии адвокатов Геннадием Маклаковым.

- Сегодня идешь по Воронежу – и отмечаешь засилье адвокатских призывов. На крышах домов, на уличных растяжках, в подворотнях, в газетах значатся адреса и телефоны адвокатов. Все предлагают свои услуги и зовут на прием в подвалы, на чердаки, во всевозможные офисы и съемные квартиры. Нужно ли обществу столько адвокатов, Геннадий Андреевич?

- Если они существуют, имеют клиентов – значит востребованы, нужны населению. Хотя я лично против такого массового зазывания клиентов и рекламы адвокатских услуг. Некрасиво это и профессию унижает.

- Сколько же адвокатов в Воронежской области, есть ли такие данные?

- Конечно. В адвокатской палате на 1 января 2010 года было зарегистрировано 1086 человек. По стране, по данным Ассоциации юристов России, официальный статус адвоката имеют около 63 тысяч человек.

- Выпускник юрфака задумал стать адвокатом. Что для этого нужно, существуют ли какие-то возрастные границы, особые требования?

- Ни верхняя, ни нижняя планка возраста не регулируется. У нас были адвокаты, работавшие до 80-летнего возраста. Выпускник вуза должен сдать квалификационный экзамен, но это не так просто ,и бывает, что из десятка претендентов сдают один или двое. На экзамен приходят и бывшие судьи, и милиционеры, и прокуроры. Однако, по моему личному мнению, кандидат должен сначала поработать в нашей системе, «повариться в адвокатской кухне». Пусть побудет стажером, помощником адвоката, и только потом сдает экзамен.

- Вы сказали, что из судейского сообщества приходят в адвокатуру, а обратных примеров много?

- За последние годы ни одного не припомню. Говорят, что существует негласное указание не брать в судьи адвокатов. Если на самом деле так, то это непонятно. Опытный защитник по своему кругозору, житейской мудрости, знанию законов – готовый судья. В США, например, судейский корпус в большинстве своем формируется из адвокатов.

- Какими качествами должен обладать юрист, встающий на эту стезю?

- Прежде всего, он должен быть коммуникабельным человеком. Уметь быстро находить общий язык с самыми разными людьми – качество, которое совершенно не требуются судье или прокурору. Должен уметь связно и четко выражать свои мысли, обладать ораторскими способностями. Уметь спорить и доказывать свою правоту, не выходя при этом из рамок приличия. У адвоката должно быть сострадание и честное отношение к делу.

- Сострадание – это хорошо. Но, к примеру, адвокат защищает гражданина, обвиняемого в зверском убийстве молодого парня. А на скамье потерпевших обливается слезами мать убитого. При этом адвокат обязан рассказывать, какой хороший человек его подзащитный, и что он не слишком виновен в происшедшем. Как тут с состраданием?

- Во всем необходимы мера и такт. Мне пришлось однажды защищать водителя грузовика, который в пьяном виде раздавил «жигуленок». В нем ехали родители с двумя маленькими детьми. Родители погибли. Родственники и знакомые несчастных готовы были растерзать меня. Каждый раз, начиная своё выступление, я приносил сочувствие их горю и объяснял, почему я должен защищать подсудимого. Только потом спокойно говорил об аргументах в его пользу. Не надо выставлять своих доверителей невинными агнцами, как порой делают молодые коллеги. Не следует собирать всё на свете, чтобы хоть как-то обелить подзащитного. Однако и с холодным сердцем нельзя работать в нашей профессии.

- Что чувствует адвокат, когда суд выносит решение не в пользу его подзащитного? Неприятность, досаду, обиду? Или ему всё равно – гонорар в кармане, хотя упущенной премии тоже, конечно, жалко.

- Дело даже не в жалости. В последние годы, читая решения какого-либо суда, я порой испытываю возмущение. В них даже не указывается, почему вынесен такой вердикт. Порой называются правовые нормы, которые вообще не регулируют обстоятельства дела. Указываются моменты, не имеющие прямого отношения к предмету спора, о которых на судейских заседаниях даже и речь не шла. Остается лишь диву даваться. К сожалению, за свой брак в работе нынешние судьи никаким образом не отвечают.

- А ваши коллеги отвечают? Говорят, что жалобу на адвоката подавать бесполезно – она никогда не будет рассмотрена объективно.

- Совершенно с этим не согласен. Любая частная жалоба или представление судьи на нетактичное поведение адвоката тщательно разбирается в коллегии. Наказание обязательно последует –- вплоть до увольнения.

- И сколько же ваших коллег было лишено в последние годы своего статуса?

- С 2003 года по 1 июня 2010 лишены статуса 34 адвоката. По данным Федеральной палаты адвокатов, за нарушение профессиональных и этических правил ежегодно сообщество лишает статуса 450-500 адвокатов. Замечу, что Адвокатская палата, президиум коллегии заботятся не только о чистоте рядов. Они активно обучают молодых коллег, передают им не только знания, но и чувство ответственности за свое дело.

- Почему любой адвокат обязан быть членом палаты? Разве это не нарушение статьи 30 Конституции РФ: «Никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребывание в нем»?

- Нет никакого нарушения, потому что юрист, получивший статус адвоката, добровольно вступает в наше сообщество. Но если юрист желает быть защитником без статуса адвоката – это его право, и никакое членство в палате ему не нужно. Он сможет защищать обвиняемого в уголовном процессе, представлять интересы истца или ответчика в гражданском на основании доверенности своих подзащитных.

- Однако у адвоката и защитника по доверенности должны быть какие-то отличия? Может быть, судья или прокурор по-разному к ним относятся?

- Единственное отличие в том, что за адвокатом стоит корпорация, и каждый из нас ощущает её значимость. Меня, например, нельзя допрашивать, обыскивать, делать обыск в моем офисе. Если я заключил с вами договор на ведение дела, то ни один работник силовой структуры не имеет права интересоваться какими-либо его подробностями. В соответствии со статьей 447 Уголовно-процессуального Кодекса РФ адвокат входит в число лиц особой категории, и привлечь его к ответственности можно только с разрешения руководителя следственного управления при Прокуратуре области. Человек, который просто оказывает гражданам юридические услуги, законом не защищен – его могут обыскать, изъять документы, не пропустить в следственный изолятор, на него самого завести уголовное дело.

- Тогда вопрос о корпоративной солидарности. В Воронежской области сегодня две значительных коллегии адвокатов – областная и межтерриториальная. В России на федеральном уровне вообще множество всяких сообществ – Гильдия адвокатов, Ассоциация юристов России, Федеральный союз, Федеральная палата и прочие. Разве такая разобщенность на пользу делу? Вице-президент Федерального Союза адвокатов Генри Резник вынужден был признать, что «за десять лет адвокаты погрязли во взаимных распрях и договориться сами ни о чем не могут».

- Конечно, организация самостоятельных сообществ не противоречит Закону, а что касается разобщенности, то вы правы – это отрицательно сказывается на адвокатском сообществе. На мой взгляд, виной тому – чрезвычайные личные амбиции многих коллег. Видимо, и власти на руку, когда наше сообщество не может выступить единым фронтом.

- Теперь есть смысл поговорить о ваших внутренних делах, и в первую очередь – о доходах адвокатов.

(Продолжение интервью в следующем номере).

Беседу провел: Борис Ваулин

Источник: «Коммуна», № 96 (25527), 03.07.10г.