Профессия. «Хочу защищать людей»

06.07.2010

В предыдущем номере «Коммуны», 3 июля, было опубликовано начало беседы журналиста газеты с известным воронежским адвокатом, членом Президиума областной коллегии Геннадием Маклаковым. Шел разговор о проблемах адвокатского сообщества, о необходимости воспитания у защитников чувства такта и ответственности, о чистоте адвокатских рядов. Сегодня - продолжение.

- Одна из самых модных тем – борьба с коррупцией. К сожалению, мало-помалу она стала сводиться к подсчетам доходов должностных лиц. На этом фоне слухи о гонорарах адвокатов ходят самые фантастические. Ваше финансовое благополучие засекречивается в соответствии с законом? или это инициатива руководителей сообщества?

- Вообще-то, никаких секретов здесь нет. Что касается персональных доходов, то каждый регулирует их сам. Опытный адвокат с известным именем и репутацией оценит свои услуги в одну сумму, начинающий – в другую. Каких либо ограничений на этот счет нет. Если говорить об отчислениях адвокатов на счет коллегии, то они определяются решением конференции областной коллегии адвокатов и палаты. Зачисляемые в число стажеров или помощников адвокатов уплачивают организационный взнос в общеколлегиальный фонд в размере 6500 рублей в год. Юристы адвокатских консультаций отчисляют ежемесячно 350, а работающие в адвокатских конторах - 700 рублей. В 2009 году, например, наша коллегия собрала на свою деятельность более 28 миллионов рублей. Налогов из этой суммы было уплачено более 16 миллионов.

- Словом адвокат может запросить со своего клиента любой гонорар…

- Давайте уточним, что значит «запросить»? В нашей коллегии разработана официальная такса – расписана условная цена всех действий адвоката. Стоимость подготовки дела определена, например, в три тысячи рублей за судо-день, ведение дела – пять тысяч. Если дело сложное и запутанное, то расценка увеличивается. Если клиент готов платить больше, он и платит. Не готов – может найти другого защитника.

- Поскольку денег много не бывает, то адвокат Иванов может определить стоимость своих услуг за судо-день в двадцать тысяч, а его коллега Сидоров – в 40-50 тысяч. Такие гонорары считаются нормальными?

- Да, но следует уточнить: с учетом сложности дела. Мои знакомые московские адвокаты берут за один час работы от 500 долларов и больше.

- Вы говорите «найти другого защитника», а где его найдет малоимущий, безденежный человек? Ещё три года назад глава Счетной палаты, председатель «Ассоциации юристов России» Сергей Степашин заявил, что планируется создание в российских субъектах Федерации постоянно действующих центров по оказанию бесплатной скорой юридической помощи с использованием высоких технологий». Не знаю, как в других областях, но воронежцы мыкаются и не знают, где найти такую помощь.

- В некоторых европейских странах есть государственные адвокаты, работающие на окладе. В России, к сожалению, кроме разговоров, никакого движения вперед. Но это – что касается гражданских дел. В уголовных процессах защиту безденежных подсудимых осуществляют адвокаты по назначению, получающие за один судо-день… 137 рублей.

- Я не ослышался? Что за фантастически мизерные расценки?

- Так определило государство. А теперь представьте, что рядом с адвокатом по назначению в зале суда находится коллега, заключивший договор с другим подсудимым. И гонорар, который он получит, в 100, а то и в 500 раз выше. У кого из них будет стимул к ведению дела?

- Теперь я понимаю, почему иные защитники сидят на процессах со скучающими лицами, буквально рта не открывают и со своими подзащитными общаются, будто по принуждению…

- Мы давно предлагали принципиально поменять ситуацию. Сегодня назначение адвоката отдано в руки следователя. Сначала он, а во время судебного следствия – судья, подписывает финансовые документы. То есть, адвокат оказывается в зависимом положении. Каждый ли при таком положении будет проявлять принципиальность в защите подследственных и подсудимых? Естественно, со 137 рублей сыт не будешь, поэтому многие набирают себе по несколько десятков дел. О какой качественной работе можно говорить при этом? Недавно мы уволили «пробивную» адвокатессу, которая по договоренности со следователями вела …120 уголовных дел. При таком положении не исключается и сговор против подозреваемого или подсудимого.

- В цивилизованном государстве подобное недопустимо, но какой выход?

- Не раз уже предлагалось оплату одного судо-дня адвоката по назначению довести хотя бы до тысячи рублей. Разве это обременительно для государства? Во-вторых, передать оплату гонорара из казначейства в адвокатские палаты. Пусть в начале года государство авансом переводит деньги на оплату адвокатов-назначенцев на счет палаты – и проблема будет решена. Никакой сложности здесь нет, однако власть упорно не слышит наших предложений. В-третьих, необходимо максимально устранить от участия в выборе конкретного защитника следователей и дознавателей, ведь им удобнее и нужнее адвокат, молча подписывающий протоколы следственных действий и не делающий лишних движений.

- Знакомые юристы рассказывали мне, как трудно встречаться им со своими подзащитными в СИЗО.

- Не только трудно, порой просто невозможно поговорить в спокойной обстановке. Работники системы наказаний смотрят на нас как на пособников всех преступников. Сколько ненужных разговоров и намеков приходится вытерпеть, пока тебе предоставят комнату для встречи! До сих пор не могут решить вопрос – можно ли проходить в СИЗО с ноутбуком и диктофоном. А в судах какое отношение? Зачастую приходится даже уговаривать судью, чтобы он разрешил ознакомиться с документами и снять копии. Хотя по закону адвокат имеет полное право делать это беспрепятственно.

- В издании «Советы присяжным поверенным», которые вышли в Москве в 1916 году, приведена такая характеристика адвокатов: «Алчность, жажда денег, жажда возможно скорее и как бы то ни было разбогатеть». Нерадостная оценка. Сегодня адвокаты другими стали или не очень?

- Не думаю, что сто лет назад все защитники были именно такими, как и сегодня, все люди – разные. Кто-то честно исполняет свой долг, кто-то в погоне за большими деньгами, за спиной доверителя может тайно провести переговоры с оппонентом и способствовать проигрышу своего дела. К сожалению, были такие случаи. Но есть и другие. Буквально пару дней назад адвокаты нашей конторы отказались от весьма значительного гонорара, которые предлагала нам воронежская фирма, выступавшая против того предпринимателя, которому мы лет пять назад оказывали юридическую помощь. Теперь же выступать против и привести к краху то, за что боролись, было бы просто неэтичным. Даже несмотря на значительный гонорар.

- Но согласитесь, Геннадий Андреевич, что в наше время такая честность, скорее, исключение из правила. В судебных заседаниях по уголовным делам очень часто встречаю одного известного воронежского адвоката. Он почему-то всегда защищает отъявленных бандитов, насильников и подонков. С судьями этот мэтр – на «короткой ноге» и, как правило, добивается успехов. Ни разу не видел, чтобы он был на стороне бедных потерпевших. На каком месте у него гонорар, а на каком этика и мораль, - мне, по крайней мере, понятно.

- Я хорошо помню советские времена. При всех их недостатках и пороках, у подавляющего большинства советских судей, прокуроров и адвокатов были крепкие внутренние тормоза. Они четко знали, что можно делать, а что нельзя не при каких обстоятельствах. Зарплаты у всех были невелики, но работали честно. В судебной и правоохранительной системе ничего невозможно было скрыть, и если узнавали, что кто-то начал «брать», его сторонились как прокаженного. Совсем не обязательно, что заводилось уголовное дело, но руку мздоимцу подавать избегали. Такие люди вынуждены были уезжать из города. Нынче нравственные устои жизни изменились, и что сегодня делается в силовых структурах и юридических сообществах, вы лучше меня знаете.

- Сегодня арбитражные суды, например, занимаются исключительно делами, связанными с бизнесом. Баталии на этом «поле чудес» идут нешуточные, ведь на кону порой сотни миллионов, а потому немалое число адвокатов стало придатками большого капитала и выполняют все его требования…

- К сожалению, именно так. Уже и выражение появилось «бизнес-адвокаты» – делающие всё, чтобы угодить своим боссам. Журнал «Forbes» опубликовал список адвокатских контор, доходы которых исчисляются уже не десятками, а сотнями миллионов долларов. Разве у юристов, ведущих дела в строгом соответствии с Законом и не тратящим деньги на подкуп, могут быть такие гонорары?

- Где нельзя подкупить, там можно пригрозить. Профессия адвоката стала опасной? Во времена, когда жизнь человеческая ничего не стоит, а выигрыш составляет сотни миллионов, почему бы не прибить того, кто встал на пути?

- Профессия – не опасна. Опасны люди, с которыми приходится общаться. Во время одного из процессов в арбитражном суде у противоположной стороны не нашлось достаточных аргументов, и, судя по всему, они стояли близко к проигрышу. Тогда к нам в контору приехал человек, а с ним – трое молодых людей весьма специфического вида и поведения. Человек начал открыто советовать нам уйти из процесса, а его спутники поддерживали такие советы весьма откровенными междометиями. Пришлось объяснить им, что сами такое решение мы принять не вправе, но предложение доведем до нашего доверителя. Дальнейшие «разборки» проходили без нас, хотя несколько неприятных моментов пришлось пережить, в том числе и откровенное воздействие силой. Конечно, когда на кон поставлены большие деньги, надо быть готовым ко всему. За халявный куш нынче многие готовы глотку перегрызть, но, как говорится, волков бояться – в лес не ходить.

Интервью вел : Борис Ваулин.

Источник: «Коммуна», № 96 (25527), 03.07.10г.