Далёкое – близкое. Добро уходит в вечность

Наверное, «сами выжили» те дома, что крупнее, а в советское время горожане, налаживая охрану памятников, старались сберечь те здания, что ценнее? Конечно, это сыграло роль. Но меня не покидает и другое наблюдение: история не случайно дала долгую жизнь сооружениям, которые связаны с благими делами горожан.

В числе этих воронежцев – руководители города, жившие во благо общества, а не только собственного богатства, 200 лет назад, в начале XIX века. За давностью лет архивы сохранили немного биографических сведений об этих людях. Но оказались вечными и добрые дела, и дома, и храмы…

При бывшем входе на знаменитое Чугуновское кладбище, в конце улицы Карла Маркса, доныне стоит восстановленная церковь св.Самуила, хотя и не относится она к числу охраняемых памятников. И напоминает о своём создателе – купце-благотворителе Самуиле Никитиче Мещерякове (1744-1823), прозванном Чугунным за могучую силу. Вот с него и начнем.

В 1808 году на средства Чугунного на новом кладбище воздвигли большую Вознесенскую церковь. И в народе погост нарекли Чугуновским.

Тот же Самуил Мещеряков пожертвовал деньги и на сооруженную спустя несколько лет, в 1810-х годах, небольшую, но теплую кладбищенскую церковь: её освятили в честь святого пророка Самуила, увековечив тем самым и имя благотворителя.

Купец прослыл храмостроителем даже в Киеве, где в 1808 году на знаменитом кладбище «Аскольдова могила» похоронили его жену и где на его пожертвования в 1809-1810 годы возвели церковь св.Николая, ставшую смысловым центром украинского некрополя.

Самуил Никитич был одним из крупнейших капиталистов Воронежа начала XIX столетия. Он торговал мануфактурными товарами, владел 13 лавками, в том числе и секциями в престижных тогда Круглых рядах. Одно только денежное состояние Мещерякова превышало полтора миллиона рублей. По его завещанию 45 тысяч пошли на украшение нескольких церквей, из них 10 тысяч – на благоустройство кафедрального Благовещенского собора.

Общество Воронежа уважало богатого, могучего и щедрого Мещерякова и избирало его городским главой: он занимал этот пост в 1810-1813 и 1818-1821 годах. Правда, в деле благоустройства города купец не так преуспел. В областном архиве по этому поводу сохранилась переписка губернатора А.И.Снурчевского с городской Думой.

В 1818 году, незадолго до прибытия в Воронеж царя Александра I, Дума вынесла сразу два «приговора», коими решила собрать 31 тысячу рублей «для единовременного устроения в городе мостовых, будок, надолбов против казенных зданий, фонарей, шлагбаумов…» (выдержка из негодующего письма Снурчевского).

В 1819 году губернатор был недоволен тем, что, «кроме маловажных поделок перед проездом Его Величества», никаких дальнейших работ не последовало, и даже отчета не поступило, несмотря на многократные предписания предыдущего губернатора. Снурчевский распорядился «тотчас» представить отчёт и, «не теряя ни одного дня», начать работы, но и он оказался бессилен.

Летом и осенью того же года правитель губернии трижды грозил Думе строгим «взысканием по законам», если не будут перемощены улицы и не появится сточная канава. Однако угрозы оказались тщетными. Видать, Мещеряков-Чугунный из-за ореола славы обрёл ещё и силу бесстрашия перед администрацией…

Как бы то ни было, в 1996-2001 годах Самуиловская церковь, надстроенная вторым этажом и освящённая уже как «храм-памятник воинам-пограничникам», служит лучшим напоминанием о храмостроителе.

В нижнем этаже угадываются черты старого ампира. Более того, удалось разыскать и часть дома Самуила Чугунного, который, как считалось раньше, канул в Лету.

В конце XVIII и начале XIX века Мещеряков обитал в квартале, тянувшемся напротив Воскресенской церкви, в двухэтажном кирпичном доме. Некоторые старые стены XVIII века включает современное трехэтажное здание № 6 на улице Орджоникидзе, занятое коммерческими офисами. Вот так время фантастически сберегло остатки усадьбы одного из самых неординарных и легендарных горожан… Современниками и земляками Мещерякова были купцы Нечаевы.

Во второй половине XVIII и начале XIX века они развернули громадную коммерческую деятельность, салотопенное дело, сбыт сала и шерсти в нескольких губерниях и городах, в том числе Санкт-Петербурге и Москве, закупку и перепродажу в Воронеже мануфактурных товаров. Тимофей Иванович Нечаев (ок. 1765-1813) занимал пост городского головы перед Мещеряковым-Чугунным – в 1807-1810 годах и, в отличие от него, получил в 1809 году золотую медаль за усердие.

По его стопам пошёл брат Иван Иванович Нечаев (1768-1838). Будучи городским головой в 1821-1825 годах, после Мещерякова-Чугунного, он, в противовес предшественнику, организовал большое благоустройство улиц. В это время три спуска к реке обмостили и укрепили подпорными стенками. От скольких мучений были избавлены водовозы, тащившие бочки вверх от реки!

Но более всего прославился сын Тимофея, Николай Тимофеевич, (1793-1852). Он вёл оптовую торговлю салом для Петербургского порта. В 1831 году его избрали первым бургомистром Воронежского городского магистрата. В 1833 году, во время голода в России, он исполнял также обязанности городского головы и организовал широкий сбор пожертвований.

Почин Н.Т.Нечаева о выдачи бедным россиянам хлебных и денежных пособий сначала имел успех в Воронеже, а затем был объявлен через столичную прессу и нашел отклик в других городах. Сам Николай Тимофеевич внес значительную сумму.

«Благотворительный подвиг» Нечаева дважды отмечен императором! Сначала Николай I наградил его золотой медалью, и в результате Нечаева внесли в первую часть родословной книги воронежского дворянства. А в 1837 году царь пожаловал Нечаеву и его роду герб, где изобразили пылающее сердце и плывущий корабль.

Значимость сей персоны подчеркивал и облик лучшего дома на Старой Московской улице (теперь ул.К.Маркса, дом № 55). Именно Н.Т.Нечаев примерно в 1820-х годах перестроил здание, добавив крупный портик в стиле ампир. Многие воронежцы помнят, что долгие послевоенные годы этот особняк был занят Домом пионеров и школьников. Что ж, известный и ценный памятник архитектуры, продолжающий жизнь в XXI веке, - это, пожалуй, тоже награда за «благотворительный подвиг».

А потомки Ивана Нечаева в 1914 году построили Нечаевскую богадельню при Воскресенской церкви – пока ещё «не охраняемый» памятник на улице Орджоникидзе.

Символично, что материальное воплощение добра Мещеряковых и Нечаевых соседствует на одних и тех же двух старых улицах.

Павел ПОПОВ,
кандидат исторических наук

Источник: «Воронежская неделя», № 49 (2034), 07.12.11г.