Сын родной земли

Сын родной земли

26 октября писателю, поэту Виктору Беликову – 70 лет

Каждая пядь земли благословенна. Разумеется, если она, осененная Божьей благодатью, не осквернена недобрыми делами человеческих рук.

И всё же Россошь – наособицу.

Былая бескрайняя степь, меловые кряжи вдоль рек, медовые травы, яблоневые сады… Донщина, на которой стоят грады и села, вбирает в себя русский, украинский, казачий мир. Объединительно – мир славянский. Отсюда щедрость людских талантов, чувствующих, понимающих себя сынами одной земли, славянами, и их строка – об этом.

Здесь и великий Снесарев, давно или недавно ушедшие – Костомаров, Плужник, Прасолов, Жигулин, Белокрылов, Пожарова, Дерикот, Шевченко.

Здесь – и ныне живущие в Россоши известные и менее известные писатели, художники, композиторы, или живущие в Воронеже, Москве – Егор Посвежинный, Галина Петриева, Юрий Беляев, Татьяна Перминова…

Да еще во множестве неназванные дети малой родины, которым она дала талант. У нас одна заветная дума – сохранить лучшее в своём краю, и созидать далее. Но – как сохранить тихо сошедшее, утраченное, потерянное? У всех народов здесь единственная возможность – память.

И в этом смысле «О былых хуторах покаянное слово» Виктора Беликова – книга глубоко поминальная. Она – не для поверхностного критика, не для облегченного рецензирующего пера, не для потребителя легкого чтива.

Нетерпеливый читатель может подосадовать на авторскую чрезмерную, как ему покажется, дотошность, повторяемость фамилий, эпизодов, хотя, понятно, что это не авторская недоработка, но задача – ничего не пропустить, не забыть, обратить читательский взгляд на самое существенное, отвести забвение от самого малого. На первый погляд, это скрупулезный, с сотнями имен-фамилий и множеством событий, сцен, картин, штрихов рассказ о жителях двух недалеких от Россоши хуторах (Новопостояловка и Высокая Дача). Но, вчитываясь внимательнее, видишь, что в этой одновременно и энциклопедии, и поэме, и авторской исповеди отображается многострадальный мир славянского крестьянского народа.

Как обстоятельно, памятливо, ничего не забывая и не утаивая – ни хорошего, ни дурного, ни созидательного, ни разрушительного – воскрешает автор полузабытое или вовсе забытое бытие ушедших земляков! И как бы заново воссоздается ушедшая жизнь, горестные и редко радостные приметы которой неразделимо слиты – раздольные, далеко слышные песни, хаты под соломенными крышами, хуторские соборные здания домов культуры и школ, голые от засухи поля, желудевые хлеба. И война, война с ее железными кровавыми следами, и великая страда материнская, извечная страда крестьянская.

Сколько имен – сколько трагедий! Кажется, все виды смерти сошлись в маленьком хуторе. Большая часть живших здесь погибла в войне, и сколько еще после – при разминировании мин и на минах.

Гибель от войны – понятно. Но… Тот спился, тот погиб в пьяной драке, тот во хмелю разбился на тракторе (на мотоцикле, на повозке), тот убийца, тот самоубийца, тот сгорел вместе с хатой, тот погиб от молнии, тот утонул, тот «тронулся» умом… Неблагополучие двадцатого века, трагедия спешащей – куда? – страны. И выясняется, что в большинстве бед повинны не столько генетические или эмоциально-психологические начала, подбадриваемые зеленозмийной головкой, сколько социальные.

В арсенале жанров и приемов автора - и выдержанно перечислительный рассказ, и лирическое отступление, и поэтическая строфа, и – на редкость органично вошедшие в книгу документальные свидетельства (воспоминания, выписки из протоколов «сельсоветских мудрецов», сухие справки, еще убедительные и тем, что нередко – с грамматическими ошибками, а также не размыкающие, а словно бы дополняющие текст фотографии и прилагаемые карты, планы хуторов с начертанием значимых уголков, перечислением живших, выписки из церковных метрических книг.

Когда читаешь эти выписки, видишь, что в позапрошлом веке был демографический рост, рождалось больше, чем умирало, и это при тех возможностях медицины!) Разъехались местножители по всей стране, странно читать, что людей маленького хутора судьба разбросала на тысячи верст от Балтики до Тихого океана, и стремились они обустроиться в Украине и Молдавии, на Кольском полуострове и Сахалине, в Сибири и на Урале, в Москве и Минске. У кого-то сложилось, у кого-то – не совсем, а чаще вовсе не сложилось.

Тут понимаешь горькое – две трети народа в нашей стране живут не там, где они родились. «Рыба ищет, где глубже…» Пусть так, но испокон веку человек стремился к основательности жизни и житейского уклада, и прежде всего оседлые народы достигали наибольших экономических, духовных, культурных высот. Революции и реформистские сломы человеческого бытия метут человека, словно перекати-поле, из града в град, из страны в страну…

Словно бы тяжелый жребий Отечества – этот сгусток и четко направленных, и нечаянных бед России, этот поток дурных обстоятельств, эта цепь режимов – недобрых отчимов крестьянского бытия… Иначе откуда бы взяться (не со вчера) всякого рода политическим авантюристам, учено-академическим мужам и дамам с холодным, неразборчивым умом, приложившим руку к разорению деревни, передовитым публицистам-журналистам, недобрым перестройщикам, «чикагско-гарвардским мальчикам» и прочая, и прочая… имя им легион.

И – после колхозоустроительного погрома сельской жизни – то агрогородок вместо села, то неперспективная деревня, то химерическая программа – за пятьсот дней вывести Россию в светлое будущее… Но... и наши беспечность и несобранность, пьянство, наша недостаточная тяга к порядку, целесообразности, упорному созиданию – тоже не в последнюю очередь…

Да, режим, да, часто дурное начальство, но ведь автору как никому ведомо, что можно напору дурных обстоятельств противостоять своей волей, своим примером. Он работал долгие годы в школе, гнулся над планами и тьмой казенных ненужных бумаг, но его эрудиция, его человеческое поведение, его внимание к человеку-подростку принесли заметные плоды… Виктор Беликов – человек, с которым, как было принято раньше говорить, ходят в разведку, не боясь заспинной сдачи позиций.

Он не предает свою Родину, своих земляков. Напротив, он – деятельный просветитель и певец малой родины в ее и горестном, и радостном проявлениях. Тему малой родины, отчего края Беликов развивает и в повестях о послевоенном детстве, послевоенном сельском мире, и в охотничьих рассказах, и в стихах, которые дают радость видеть в нем поэта корневого, крепкого и плодотворного. Все его книги – как ветви единого дерева, и единое название им – слово о Родине.

Семьдесят лет – много или мало? Прежде старые люди в возрасте за семьдесят говорили: столько еще дел – и огород не вспахан, и поле не засеяно, и дом не прибран. Виктор Беликов много доброго сделал – вспахивать, сеять, «прибирать» ему пришлось на протяжении долгих лет жизни.

Будем надеяться, что он и дальше продолжит свое честное занятие на земле, требующее, конечно же, дарованных ему природой поэтического и сострадательного отношения к миру и людям, памяти и любви.

Разумеется, и здоровья, душевного мира, чего и желают ему автор этих строк и все его единомышленники, друзья, читатели.

Автор: Виктор Будаков.

Источник: «Воронежская неделя», № 43 (1976), 27.10.10г.